Не говори с тоской: их нет, но с благодарностию: были…
Эти слова В. Жуковского выгравированы на памятнике из серой мраморной крошки, поставленном на могиле Натальи Флорентьевны Таубе, незаурядного музыковеда и педагога, замечательного человека. В феврале 2013 года исполняется 100 лет со дня ее рождения.
СЕМЬЯ
Наталья Флорентьевна Таубе (урожд. Курова) родилась в Твери 17-го февраля 1913 года. Ее дед, купец 2-й гильдии Флорентий Александрович Куров, принадлежал к известной в Твери купеческой династии. Он был владельцем стекольного завода (по дороге на жд. станцию), городских торговых бань, а также мукомольной паровой мельницы на Тьмаке. Отец, Флорентий Флорентьевич (1886-1967), служил казначеем в Тверском обществе поощрения коннозаводства. Хотя он и не был фактическим купцом, прошлое неотвратимо довлело над семейством, особенно во времена сталинских репрессий. Когда в конце 40-х годов некоторые люди стали грозить разоблачением ее социального происхождения, Наталья Флорентьевна вместе с мужем вынуждена была покинуть Калинин навсегда. Впоследствии она приезжала сюда только навещать родителей, но все приглашения работать в родном городе неизменно отклоняла.
Родители Натальи Флорентьевны были примечательными людьми, каждый в своем роде. Отец, по ее словам, считался грамотным любителем музыки и постоянно пел в хоре художественной самодеятельности. Он слыл страстным театралом и не пропускал ни одного спектакля. В сохранившейся в архиве записной книжке его сестры Лидии Флорентьевны можно прочесть сведения о большом количестве театральных спектаклей, которые она посещала вместе с братом Флорей. У Флорентия Флорентьевича была еще одна страсть: он держал в доме много певчих птиц. Семейству Куровых принадлежал одноэтажный кирпичный дом с садом близ Покровской церкви. Дом стоял прямо на берегу Тьмаки, и сад звенел птичьими голосами. Мама разводила цветы, и в памяти маленькой Наташи навсегда осталась картина необыкновенной красоты, удивительным образом напоминавшая райский сад, где среди благоухающих цветов звучали птичьи трели и посвисты. Каждый год на Благовещение отец следовал древнему христианскому обычаю: купленных на базаре птиц он торжественно выпускал на волю. Пленная птица, отпущенная на свободу, была символом возрождения души к духовной жизни, посланцем Богу. И сейчас тот старинный обычай в ходу у христиан, например, у итальянских католиков, да и в России его не забывают. Ко дню Благовещения отлов птиц на продажу даже становится чем-то вроде бизнеса. Сегодня же на месте, где проживало семейство Куровых, мерзость запустения: вместо сада асфальтированная площадка и торговые ряды, за которыми свалка мусора, а в самом доме размещается магазин.
Мать Натальи Флорентьевны была пианисткой. Она долгое время вела музыкальные занятия в суворовском училище. К слову сказать, после войны образование суворовцы получали разностороннее: в училище преподавались танцы, велось обучение по классу скрипки, фортепиано, аккордеона, баяна. Курсанты настолько любили музыкальные занятия, что когда их освобождали от уроков музыки в принудительном порядке, воспринимали это как наказание.
Первой учительницей музыки Наташи Куровой стала, конечно, мама. Но были и другие, частные преподаватели, например, по сольфеджио и музыкальной грамоте. “Мое настоящее серьезное музыкальное обучение началось в Москве, в техникуме имени Гнесиных, на отделении музыкальных руководителей радио, — пишет Наталья Флорентьевна в автобиографии. — После окончания техникума в 1936 году я поступила на историко-теоретическое отделение Московской консерватории. Учась на последних курсах, еженедельно ездила в Калинин и вела в музыкальном училище курс музыкальной литературы. В 1941 году окончила Московскую консерваторию и с дипломом музыковеда по направлению вместе с мужем, Ростиславом Сергеевичем Таубе, приехала на работу в родной город”.
КАЛИНИН
В трудное военное и послевоенное время Н.Ф. Таубе преподавала музыкальную литературу во всех учебных заведениях города: в музыкальном и музыкально-педагогическом училищах, в детской музыкальной школе имени Мусоргского, одновременно являясь лектором филармонии. В то время она была в городе чуть ли не единственным квалифицированным специалистом. Среди тверских учеников Н.Ф. Таубе — певица Татьяна Тугаринова, пианисты Александр Бурштейн и Ольга Ярыгина.
Ученики навсегда сохранили память о ее уроках. А.П. Лепешкин, занимавшийся во взрослой вечерней музыкальной школе в 1948-49 гг., вспоминал о блестящих занятиях, которые чета Таубе проводила вместе. “Наталья Флорентьевна была красива особенной русской красотой, и мы все были влюблены в нее, — говорит он. — Она рассказывала о композиторе и о его творчестве буквально взахлеб, и тут же садилась за фортепиано, чтобы сыграть наизусть музыкальный пример. Время от времени в классе появлялся Р.С. Таубе, и они играли в четыре руки. Так мы знакомились с симфониями Гайдна и Моцарта”. Если учесть, что ни о какой звуковоспроизводящей аппаратуре в то время не могло быть и речи, такое обучение давало прекрасный результат. Другой ее ученик, А.Л. Бурштейн вспоминал: “Мы никогда особенно не зубрили, но каким-то непостижимым образом знали и помнили музыку”. Так воздействовало живое исполнение, живая музыка, звучавшая на занятиях.
Н.Ф. Таубе периодически выступала в прессе с заметками и корреспонденциями. В 1940-х годах появляются ее публикации в местной газете “Пролетарская правда” и в столичном журнале “Советская музыка”: “Музыка в городе Калинина”, “Спектакль “Снегурочка” (с музыкой Гречанинова) в Калининском драмтеатре”, “Письмо из Калинина”, Все они посвящены проблемам музыкального образования и музыкальной жизни родного города. В статье “Музыкальная жизнь города Калинина”, опубликованной в “Пролетарской правде” от 25 сентября 1944 года, Н.Ф. Таубе пишет о первом мероприятии восстановленной после войны филармонии, посвященном 100-летию со дня рождения Н.А. Римского-Корсакова, о концертах солистов Большого театра С. Лемешева и С. Мигая, о постановке “Свадьбы в Малиновке” в Калининском театре музкомедии и концертах симфонического оркестра.
В 1950 году Наталья Флорентьевна защитила диссертацию на тему: “К вопросу о русской ариозно-речитативной опере и о путях к слушателю”. Ей была присуждена ученая степень кандидата искусствоведения. А в 1951-м она вместе с мужем уехала на работу в Казанскую консерваторию.
САРАТОВ
Когда в Казань приехал в командировку ректор Саратовской консерватории Б.А. Сосновцев, он сразу познакомился с Таубе и что называется перетянул их к себе. Начиная с 1958-го и до конца их жизнь связана с Саратовом. Близкий друг семьи Таубе, Ирина Александровна Шишко вспоминает: “Наша дружба длилась почти четверть века. У всего коллектива консерватории они оба пользовались непререкаемым авторитетом. Наталья Флорентьевна вела курс истории музыки, Ростислав Сергеевич — гармонии. Его студенты называли “ходячей энциклопедией”. Быт семьи был скромен, даже, наверное, слишком скромен. Письменный стол, несколько старинных книжных шкафов, две железных кровати, стулья – и все. Но в шкафах береглись, и в идеальном порядке, в переплетах-футлярах хранились бесценные сокровища — книги, альбомы по живописи, раритетные и дорогие ноты, редкие книги о музыке. Их было так много, что мы за время нашего знакомства так и не успели все посмотреть. Надписи на иностранных языках переводились тут же: Ростислав Сергеевич в совершенстве владел немецким, Наталья Флорентьевна — французским. В доме часто звучало пианино, на котором Ростислав Сергеевич прекрасно играл и подпевал себе чистым приятным тенорком. Так что “шикарный быт” их не интересовал, они жили духовной пищей. Отпуск проводили или в Ленинграде, или под Москвой, посещая театры, музеи и другие достопримечательные места”.
В Саратове Наталья Флорентьевна написала обстоятельную работу по истории Саратовской консерватории за пятьдесят лет (1912-1962), была членом Союза композиторов, который долгое время возглавлял Б.А. Сосновцев.
Нежную любовь к природе Наталья Флорентьевна сохранила до конца своих дней и вместе с И.А. Шишко частенько выбиралась за город подышать чистым воздухом, полюбоваться березами или цветущими ландышами, послушать пение жаворонков или соловьев. В лесу она наизусть пела отрывки из опер и декламировала стихи… Это были привычки ее семьи — птицы, цветы, музыка — ставшие частью жизни. Угасла Наталья Флорентьевна как-то вдруг, в очень короткое время, не будучи даже больным человеком. Однажды сказала: “Я чувствую, что счет мой идет на часы”. И действительно, через несколько дней уснула и не проснулась. Это было 28-го мая 1987 года. Наталья Флорентьевна Таубе похоронена в Саратове на Елшанском кладбище.
После смерти жены Ростислав Сергеевич женился вторично. На ее тверской знакомой, Галине Степановне Герцевой. Вскоре они перебрались в Тверь и здесь Р.С. Таубе скончался в 1994 году.
“На могиле Натальи Флорентьевны я бываю, и по мере возможности, ухаживаю за ней. Мне — 78, страдаю стенокардией, но пока есть силы — не перестану ее навещать”, — пишет И.А. Шишко. Думается, что если о человеке хранится такая благоговейная память, жизнь его прожита не зря…
Приношу благодарность О.А. Архиповой, Н.Л. Вашкевичу, Е.Ю. Виноградовой, А.Д. Киреевой, М.С. Левановичу, А.П. Лепешкину, И.А. Шишко за помощь в работе.
НИНА ДРОЗДЕЦКАЯ
Статья опубликована в газете «Тверские ведомости» № 29 11-17 апреля 2003 года